------------------------------------------------------------------------------- Kino no Tabi - the Beautiful World - IX (c) 2005 Keiichi SIGSAWA ASCII MEDIA WORKS / Dengeki Bunko ISBN4-8402-3172-9 C0193, 25/10/2005 Иллюстрации - Кохаку Куробоси ------------------------------------------------------------------------------- Перевод с японского (c) Константин Тимошенков aka Teisuu http://teisuu.nm.ru Редакция 1 от 29/12/2014 Русский перевод сей есть труд неофициальный и любительский. Употребление оного дозволяется сугубо в личных целях, не корысти ради и без попрания прав автора книги, её издателей и переводчиков. Всяк, заполучивший русский текст сей, обязуется купить книгу в оригинале или же в любом официальном переводе. ------------------------------------------------------------------------------- Кэй-ити СИГСАВА Путешествие Кино - Этот прекрасный мир - Книга девятая, история восьмая Страна убийц ~ Избавление ~ Korosu Kuni ~ Clearance ~ Машина ехала через джунгли. Было душно, жарко и влажно. На дороге, если таковой можно назвать полосу голой, раскисшей земли, там и тут стояли лужи. Под колёсами чавкало. Что справа, что слева взгляд упирался в стену зелени, и даже сверху ясное небо лишь изредка проглядывало сквозь ветви и листья. Маленькая жёлтая машина была покрыта грязью и едва не рассыпалась на ходу. То, что она ещё могла двигаться, походило на чудо. Задние колёса, обутые в цепи, с трудом выталкивали её из размокшей глины. Справа, на месте водителя, сидела женщина с длинными чёрными волосами, одетая в белую рубашку. На шее у неё была повязана бандана, которой она вытирала пот. На поясе виднелась кобура с большим револьвером. Крепко сжимая тонкий руль, она уверенно вела машину. Её лицо не выражало ни удовольствия, ни скуки. Место пассажира занимал невысокий, миловидный мужчина в чёрной футболке. - Учитель, простите... - прошептал он вдруг умирающим голосом. - Эк меня угораздило... Его лицо было мертвенно-бледным, а лоб покрывали крупные капли пота. Он полулежал в кресле, откинув спинку и пристроив голову на спальном мешке, брошенном поверх завала из "Увещевателей" (*) и багажа на заднем сидении. - Ты обещал так не говорить, - процедила женщина по прозвищу Учитель. - Ха-ха-ха... - слабо засмеялся мужчина. - Вы так милы. - Молчи и отдыхай, - сказала она, не отрываясь от дороги и не глядя на спутника. - Простите... Из-за меня пришлось делать такой крюк... Сейчас бы уже в другую страну ехали, а не пилили бы по джунглям... - Лучше так, чем всю дорогу слушать твои стоны. Но я подумываю оставить тебя в ближайшей стране, если не установим причину болезни, - откровенно призналась женщина. - Как жестоко!.. Он повернулся к ней. "Ты ведь меня не бросишь?" - читалось на его измождённом лице. Она смерила спутника коротким холодным взглядом: "Там разберёмся". - Ох... Благодаря своему уму, отваге и мастерству я вышел живым из стольких перестрелок, а вот поди ж ты, умираю самым нелепым образом... - Это точно, - согласилась женщина. - Не покоиться мне с миром!.. Вот стану призраком, поселюсь в этой машине, и тогда... Мужчина попытался пошутить, но, почувствовав закипающую в спутнице ярость, осёкся и ограничился печальным вздохом. - Ты сейчас себе не хозяин. Смирись. Думай о чём-нибудь приятном, - резко сказала женщина, давай понять, что разговор окончен. Мужчина, раскачиваясь в такт движения машины и обливаясь потом, уставился пустым взглядом в пространство и забормотал: - Начало продаж новой модели винтовки... Выдающаяся точность попадания... Никогда не клинит... - А вот и стена, - сообщила женщина. - Максимальная поражающая способность при минимальном заряде... - продолжал тихонько завывать мужчина, пялясь в потолок. Тут до него дошёл смысл её слов, и он, охнув, перевёл взгляд вперёд. Сквозь ветровое стекло, заляпанное расплющенной мошкарой, можно было разглядеть невысокий холм, а на нём - серую крепостную стену. Дорога плавно взбиралась вверх по склону. - Какое счастье!.. - выдохнул мужчина, но женщина сбросила скорость и сказала: - Странно. Её спутник сразу понял, что именно ей показалось необычным. От того места, где они находились, и до самой стены джунгли были вырублены под корень. Машина, только что ехавшая в густом лесу, где ничего не видно ни справа, ни слева, ни сверху, внезапно очутилась на полностью открытом пространстве. От деревьев не осталось даже пеньков, и единственным сохранившимся здесь цветом был цвет земли. А когда женщина нажала на педаль тормоза... - Вы... Вы... Вы кто такие?! Маленькую машину с криком окружили несколько молодых солдат с ружьями на изготовку. На их лицах застыл страх. - Какой позор! Так сложилось, что офицер в тот момент находился в другом месте. Примите мои извинения за недостойное поведение наших новобранцев. Женщина-путешественница сидела за столом в комнате деревянного здания. Вместе с ней сидели несколько мужчин - жителей страны, где она сейчас находилась. Через окно мягко светило вечернее солнца, под потолком тихо вращался вентилятор. Участники собрания были в основном средних лет и носили тонкие рубашки с короткими рукавами, хорошо подходящие здешнему климату. После слов извинения они разом поклонились. - Вам не за что извиняться, господин староста, - сказала женщина пожилому мужчине, сидевшему по центру стола, и поблагодарила его за то, что её спутника поместили в местную больницу. - Ну что вы, нам не в тягость, - ответил староста. - У него, должно быть, острое пищевое отравление. Капельница, несколько дней покоя, и он снова будет здоров. - Рада слышать, - сказала женщина, ничем, впрочем, своей радости не показывая. - Но до чего же неудачный день вы выбрали, чтобы нас посетить... - с удручённым видом сообщил староста. - Это как-то связано с вырубкой леса вокруг страны? - спросила женщина, и все мужчины согласно закивали. - Да. - Напоминает сооружённый в спешке оборонительный рубеж. - Вы совершенно правы. Мужчины переглянулись, а затем староста произнёс: - Послезавтра на рассвете наша страна станет полем боя. Женщина спросила, в чём дело, и староста провёл её на вершину стены, откуда открывался красивый вид на закат. Несмотря на поздний час, внизу на земле всё ещё трудились люди. Как объяснил староста, всё началось 12 дней назад. К ним прибыл посланник из далёкой страны, о которой они и слыхом не слыхивали. Он второпях поздоровался и сообщил, что его страна объявляет им войну. "Мы намерены напасть на вас через 14 дней, на рассвете" - уведомил он и тут же отбыл восвояси, оставив жителей в полном недоумении и даже не пригубив предложенный чай. В маленькой стране начался переполох. У них была армия, но она никогда не воевала. Солдат в ней числилось мало, а когда срочно мобилизовали всех взрослых мужчин, оказалось, что не хватает оружия. Тогда все силы были брошены на строительство укреплений. Люди в ужасе обсуждали, что станет с женщинами и детьми, когда неприятель разрушит стену. Три дня назад разведывательный отряд прислал донесение о вражеском войске числом до тысячи человек, продвигавшемся по северной дороге на повозках и грузовиках. При нём, однако, не было ни танков, ни артиллерии. На парламентёров, высланных, чтобы уведомить о согласии на немедленную капитуляцию, попросту не обратили внимания. Ничего другого не оставалось, как сражаться за свои жизни и за свою страну. Посчитав, что противник будет наступать широким фронтом, используя свой перевес в живой силе, жители страны в спешном порядке вырубили окружавшие стену джунгли, выкопали на их месте рвы и поставили забор. Сражение должно начаться послезавтра. Неудивительно, что приехавшая в такое время старая машина вызвала подозрения. - Вам бы лучше отсюда уехать, госпожа путешественница. Если мы проиграем, страна погибнет. Всех мужчин убьют, а женщин и детей продадут в рабство. Выслушав старосту, женщина какое-то время размышляла, глядя со стены, как люди продолжают лихорадочно рыть землю. Затем она спросила: - Если я вам помогу, на какую награду я могу рассчитывать? - Даю тебе 300 воинов! Враги на подходе! Ступай за стену и дай им отпор! Награда за победу - 300 золотых! - чуть не выпрыгивая из кровати, радостно проорал мужчина-путешественник, одетый в нежно-голубую пижаму. Выглядел он немного лучше, хотя всё ещё находился в больничной палате, а из руки у него по-прежнему торчала трубка капельницы. На улице стемнело, но за городской стеной продолжали стучать молотки. - Лежи себе. Я, наверное, возьму из машины твои "Увещеватели", - сказала женщина. - Да на здоровье, - отозвался мужчина, но по лицу было видно, что он расстроен. - Эх, такое веселье пропущу... Всё одно умирать, так пусть лучше там, а не здесь... - Про "умирать" забудь. Жители страны делают всё, чтобы остаться в живых. Мужчина коротко извинился, а затем, хитро улыбнувшись и понизив голос, сказал: - Признайтесь, Учитель... Вы ведь не только ради награды вызвались командовать войсками? Если страна всё-таки падёт, удирать проще, когда находишься снаружи. Женщина спокойно кивнула. - Хорошо бы и тебе послезавтра встать на ноги. Мужчина тяжело вздохнул, а потом с удивлением посмотрел на женщину снизу вверх. - Но вот что странно... - Что? - Мы ели одно и то же. Почему отравился я один? И женщина ответила: - Не знаю. Весь следующий день путешественница трудилась не покладая рук. Она надела зелёную военную форму, какую носили в этой стране, и прицепила к толстому ремню кобуру с одолженным 9-мм ручным "Увещевателем" - затвор рычажного типа, магазин на восемь патронов. Свои длинные волосы женщина собрала в пучок на затылке, надела форменную фуражку, и выглядела теперь как офицер местной армии. Сперва она дала указания людям, работавшим за пределами стены, как повысить эффективность оборонительного рубежа. Главным изменением стало то, что в заборе, опоясавшем страну по кругу, открыли проход шириной в 30 метров. В прочих местах заграждения укрепили и нарастили ввысь, чтобы сделать их непреодолимыми для человека. Рвы углубили, насыпали в них шипов и устроили ловушки. Всё это вынудило бы противника собрать основные силы у прохода. Дальше он сужался, чтобы замедлить наступающий людской поток. Между проходом и стеной вырыли несколько рядов окопов и оборудовали в них и на стене огневые позиции. Затем женщина взялась за обучение 300 солдат, переданных под её командование. Из оружия у них были только десятизарядные полуавтоматические винтовки и пистолеты. Этого было мало, и она попросила предоставить ей охотничьи дробовики, переделанные в обрезы. Их получили самые сильные и умелые солдаты. Тех, кто не мог похвастаться крепким сложением, но отлично стрелял, она определила в снайперы, снабдила винтовками с оптическим прицелом и разместила на верхней кромке стены. Своих бойцов путешественница разбила на двойки и заставила отрабатывать тактику боя, например, как прикрывать напарника, когда у него закончились патроны, или в каком порядке покидать окопы при отходе. Каждый был обязан наизусть выучить цвета сигнальных ракет и какой приказ они означают - отступать, идти в атаку или что-то ещё. Поначалу некоторые солдаты недовольно морщились: "Не знаю, чем всё кончится, но с какой стати нам подчиняться какому-то чужаку?", но, слушая её чёткие распоряжения и видя её неиссякаемую уверенность в себе, даже они смягчились: "Может быть, её советы помогут нам выжить". Тем временем в больнице: - Со мной полный порядок! Нет, правда! Всем спасибо, я пошёл! Мужчина раз за разом порывался встать и уйти, но его так качало от слабости, что сёстры или врач без труда ловили его и возвращали в постель. Наконец, настала ночь. А вслед за ночью всегда приходит утро. Настало утро. Солнце ещё не взошло, джунгли окутывал густой туман, а солдаты уже забрасывали винтовки на плечо и, обнявшись на прощание с родными и друзьями, выходили за ворота. В руках они несли туго набитые мешки с запасными обоймами. Напарники, чьи жизни теперь зависели друг от друга, занимали свои места в окопах. Женщина-путешественница, разумеется, присоединилась к своему войску в сопровождении специально отобранных бойцов. На кромке стены залегли снайперы, сжимая винтовки с оптическими прицелами. Рядом с ними примостились женщины и дети, вызвавшиеся помогать со снаряжением пустых магазинов. Из джунглей, на ходу выкрикивая пароль, примчался разведывательный отряд. Солдаты поспешили передать друг другу, что вражеская армия уже совсем рядом. Напряжение стремительно росло. Наконец, час пробил. На безоблачном небе показался ярко-красный диск рассветного солнца. "Вот они!" - закричал кто-то. Зашуршали, затряслись ветки, и из джунглей разом вышла целая толпа. Неизвестно, сколько именно в ней было человек, но уж точно больше, чем сидевших в окопах. За заборами и у прохода шевелилась нескончаемая людская масса. Солдат трясло от волнения и страха. И только женщина, стоявшая с биноклем в руке, выглядела удивлённой. Она редко показывала свои чувства, но сегодня на её лице ясно читалось недоумение. Те, кто попадали в поле зрения бинокля, никак не отвечали определению солдата. То были обычные люди, в обычной одежде, разного пола и возраста. Мужчины в строгих костюмах. Мальчики в школьной форме. Встречались и глубокие старики, и девочки не старше десяти лет. Их одежда и лица были в грязи, по-видимому, из-за долгого перехода. В руках они держали ножи, тесаки, дубинки и прочее незамысловатое оружие. "Увещевателей" или гранат не наблюдалось. Зато у всех лихорадочно блестели глаза и они часто и неровно дышали. Складывалось стойкое ощущение, что они ненормальные. Держать свои впечатления при себе женщина не стала. - Я разочарована, - объявила она. - Что будем делать? - спросил стоявший рядом солдат, также рассматривая врагов в бинокль. - Да что делать... Перебьём всех до одного. С этими словами женщина вытащила переламывающийся сигнальный пистолет, выбрала патрон нужного цвета, зарядила и выстрелила вверх. Ракета взмыла в небо, а затем упала обратно на землю, оставив в воздухе росчерк лилового дыма. "Лиловый? Лиловый?" - переглядывались солдаты в окопах. Этот сигнал означал: "Враг отступает. Не прячьтесь, цельтесь не спеша. Не тратьте пули понапрасну, стреляйте наверняка, добивайте противника." Но времени на сомнения у них не осталось. Упавшая на разделительной полосе ракета словно бы послужила сигналом к атаке, и вражеская армия, издав боевой клич, пошла на приступ. В полном соответствии с планом - через открытый проход. Несколько сотен запачканных людей разом бросились вперёд. От топота ног затряслась земля. Её дрожь ощущалась и в окопах, и даже внутри страны. Вслед за тем раздался грохот - это разом изрыгнули огонь больше сотни "Увещевателей". Солдатам, высунувшимся из окопов, не надо было даже целиться, они просто навскидку палили в толпу перед собой. Над гребнем надвигающейся людской волны расплескались брызги крови. Несколько человек рухнули, как подкошенные, другие, идущие следом, споткнулись о них и тоже упали. Грянул второй залп. Ещё больше людей оказалось на земле, но наступление это не остановило. Давя лежащих товарищей, вражеские солдаты упорно двигались к стене. Дальнейшее превратилось в какой-то театр абсурда. Нападающие всё так же бездумно рвались через проход. Обороняющиеся, будто бы на учебных стрельбах, выпускали в них пулю за пулей, снизу из окопов и сверху со стены. В проходе, открывающем путь из джунглей к стране, росла гора трупов. Земля там очень скоро стала красной. Молодой снайпер смотрел со стены в оптический прицел, как люди, радостно улыбаясь, идут в атаку. - Ох чёрт... Ну всё, ещё шаг и я стреляю!.. Но даже подстреленные, они падали с выражением экстаза на лице. На убитых никто не обращал внимания, и каждый встречал свою смерть лучезарной улыбкой. - Что ж с вами такое?.. Неужели вы не боитесь смерти?.. - чуть не плача, простонал стрелок. - Будешь об этом думать - проиграем. Расслабься! - отозвался стоявший рядом невысокий миловидный мужчина. Его волосы были всклокочены, на ногах красовались больничные тапочки, и он по-прежнему щеголял в нежно-голубой пижаме. За спиной у него висело ружьё, а рядом высилась серебристая стойка для капельницы. Под изумлёнными взглядами солдат мужчина, даже не вытащив иглу из левой руки, сел у края стены и начал разглядывать, как внизу обороняющиеся пытаются выстрелами отогнать наседающих врагов. - Так, что у нас тут?.. - бормотал он, ведя головой справа налево. В ярких лучах утреннего солнца было хорошо видно, как люди с примитивным оружием в руках беспорядочно и упорно ломятся через проход. Туда, где заборы сделали выше, не шёл никто. На всякий случай в таких местах тоже разместили снайперов, но ни один из них не сделал и выстрела. - Странно... Может, они и не собираются воевать?.. - пробурчал под нос мужчина. - Но да чем проще, тем лучше... Он снял винтовку, передёрнул затвор, и прижал её к плечу. Поймал в прицел улыбающееся лицо парня лет пятнадцати. - Надеюсь, ты найдёшь счастье в ином мире, - сказал мужчина и безо всяких сожалений нажал на спусковой крючок. От слишком частой стрельбы стволы винтовок нагрелись, и над ними струился пар. Солдаты в окопах, палившие без остановки, меняли обойму за обоймой. Перед ними, словно расстеленный ковёр, лежали несколько сотен мёртвых тел, а по ним продолжали идти люди с улыбками на лицах. Одному из них удалось уцелеть под плотным огнём и добраться до окопов. Там смельчака встретил настоящий свинцовый шквал, который буквально разорвал его на части. За мгновение до гибели он успел бросить маленький ножик, но тот, покрутившись в воздухе, не долетел до цели и воткнулся во влажную землю. Сквозь нескончаемый треск выстрелов вдруг прорезался высокий радостный визг. К окопам, взявшись за руки, бежали человек двадцать девочек-подростков. Если приглядеться, можно было заметить, что они связаны верёвкой. На всех была надета одинаковая, хотя и грязная, школьная форма. Карабкаясь через груды трупов, они будто бы спешили на встречу с любимыми. Их лица сияли от счастья, а ноги покраснели от чужой крови. - Что стоишь? Стреляй! - закричал менявший магазин солдат своему напарнику. Тот, мужчина средних лет, замотал головой. - Не могу... У меня дочка как они... - Это враги! Убей, или убьют нас! - И... И оружия у них нет... - Идиот! А если они взрывчаткой обвязались?! Солдат наконец зарядил оружие и выбрал цель, но тут по девочкам открыли огонь со стены. Нескольким прострелили череп, разбрызгав во все стороны мозги, и они повалились на землю, потянув за собой и тех, кого не задело. Одна из них, несмотря ни на что, продолжала ползти вперёд. - Сдохни!!! - завопил солдат и двумя выстрелами разнёс ей голову. - Пора бы провести ротацию, - проронила путешественница, не отводя от глаз бинокля. С самого начала боя, или лучше сказать - планомерного отстрела, она неотрывно наблюдала за ходом сражения. Женщина снова выпустила сигнальную ракету, на этот раз красную. Этот цвет означал, что надо заменить бойцов на передовой. Сидевшие в резерве солдаты из задних окопов разом поднялись и пошли вперёд. - А напомните, красный что значит? Вчера говорил, но я запамятовал, - спросил мужчина в пижаме и с капельницей, увлечённо стрелявший со стены. - Ротация! Мы прикрываем! - громко ответил его сосед. Им приходилось кричать, чтобы голос мог пробиться сквозь непрерывный грохот выстрелов. Стрелки на стене принялись поливать противника огнём, пока отдавшие все силы солдаты отходили назад. Некоторые находились в состоянии шока, и товарищи тащили их по земле. Сменщики начинали стрелять, едва ступив в окоп. Живые мишени шли одна за другой, и одна за другой летели на землю, пробитые пулями. - Да это просто бойня! - возмутился молодой солдат на стене, прекращая огонь. - Ну так выигранные сражения всегда такие. Всё лучше, чем проиграть, - простодушно отозвался мужчина в пижаме и вдруг мучительно застонал. - Что с ним? Неужто подстрелили?! Все солдаты вокруг повернулись к нему. - Нет, - ответил мужчина. - Игла выскочила... Чёрт, как же больно! Взгляды вмиг посуровели. - Иди-ка ты обратно, - сказал кто-то. О том, что происходит снаружи, дрожащие от страха в убежище жители страны могли догадываться лишь по долетавшим до них приглушённым звукам. Гул канонады, которая, казалось, будет длиться целую вечность, наконец сменился на щелчки одиночных выстрелов. А затем смолкли и они. "Что произошло?" - переглядывались люди, но тут в убежище влетел мальчишка-связной и завопил: - Мы победили!!! Казалось, прошёл целый день, но на самом деле солнце лишь ненамного поднялось над горизонтом, и даже для завтрака ещё было рано. "Мы исчерпали все силы и признаём своё поражение". Только это и было написано на листе почтовой бумаги. После того, как поток людей с безумными улыбками иссяк, появился размахивающий белым флагом и одетый в опрятный военный мундир парламентёр. Он принёс конверт, в котором, кроме короткого послания, ничего больше не было. Пока зачитавший письмо староста и остальные жители, лишившись дара речи, растерянно глядели друг на друга, визитёр поспешил удалиться. Взору уставших солдат предстала россыпь пустых гильз, сверкавших в лучах утреннего солнца, и горы тел, над которыми уже тучами вились мухи. Некоторые вражеские солдаты были смертельно ранены, но пока ещё живы. Помощи от своих им ждать не приходилось, они лишь лежали и стонали. - Я сама, - сказала женщина-путешественница и выстрелила одному из них в висок, избавив тем самым от мучений. Стрелять ей пришлось ещё не раз, как и перезаряжать пистолет. Одновременно она высматривала, есть ли те, кого можно спасти, но таких не нашлось. Среди же обороняющихся обошлось без жертв. Один солдат получил тяжёлое ранение, когда его товарищ по ошибке прострелил ему ногу. Двое сломали ключицы из-за отдачи. Пятеро потеряли сознание от страха или шока. Если прибавить тех, кто обжёгся стреляными гильзами, и людей с иными травмами, то пострадавших набиралось более двадцати. Свыше тридцати солдат пожаловались на проблемы со слухом, вызванные грохотом стрельбы. Ещё следует упомянуть мужчину-путешественника, у которого обострились боли в животе и которого разъярённый врач водворил обратно в постель. Война закончилась, настала пора прибраться. Рядом со страной выкопали огромную яму и накидали туда угля, веток, топлива и прочих горючих материалов, чтобы кремировать трупы. В условиях джунглей разложение шло быстро, и изодранные пулями тела меньше чем за полдня превращались в нечто совершенно ужасное. Сперва за дело взялись сами участники сражения, но солдатам то и дело становилось плохо, и на замену пришлось мобилизовать сводный женский отряд. Спасаясь от смрада за маской респиратора, солдат средних лет подобрал очередное тело того, чья жизнь оборвалась этим утром. Это был мужчина лет тридцати. - У них, наверное, как и у нас, были семьи, - проронил солдат. - Наверное, он тоже не хотел умирать... Тут из его глаз покатились слёзы, намочив маску. Равнодушно трудившаяся рядом с ним женщина-путешественница в военной форме забрала труп из рук ослепшего от слёз мужчины и положила на носилки, поверх трупа ребёнка. Солдат ещё какое-то время всхлипывал, а затем повернулся к женщине. - Если вы вдруг попадёте в ту страну, прошу вас, узнайте, почему. Почему столько людей погибли зазря. Женщина кивнула, но добавила: - Возможно, этого лучше не знать. - Возможно... Но ни одна причина не может оправдать государство, пославшее своих граждан на бессмысленную бойню. - Ни одна? - Ни одна. - Я всё же спрошу. С этими словами она вернулась к работе по сбору трупов. Тела полностью убрали только к вечеру следующего дня. Их количество перевалило за три тысячи. - Деньги просто сами упали к нам в руки! Спасибо солдатам, которые не знали, как воевать. Меня ещё и подлечили задарма. Удачно мы туда заехали, ой как удачно! Мужчина, радостно вертевший баранку маленькой жёлтой машины, вновь обрёл здоровый цвет лица. Его спутница с невозмутимым видом сидела на пассажирском сидении. После войны прошло два дня. Женщина получила свою награду, мужчина выздоровел, им устроили пышные проводы, они покинули страну и вновь ехали через джунгли. Над их головами раскинулось чистое утреннее небо. - Куда теперь, Учитель? - На север. - М-м? А там что-то есть? - Нет. Но пока езжай на север. - Ладно... И на развилке мужчина повернул на север. Машина затарахтела по всё той же отвратительной дороге. К вечеру они нагнали обоз. По узкой дороге друг за другом тащились пустые повозки. - Учитель, это же... - Совершенно верно. Хочу с ними поговорить. "Вот ведь любопытная" - промелькнуло на лице мужчины. - Они всё равно... - Неважно. Водитель сдался, и машина двинулась в обгон по обочине, время от времени бессильно гудя клаксоном. Добравшись наконец до головы колонны, они обнаружили военного верхом на лошади. Мужчина лет пятидесяти на вид, одетый в мундир и высокую форменную фуражку, плавно покачивался в седле. На правом боку у него висела кобура с "Увещевателем", на левом - сабля. Все прочие в обозе были возницами и военной формы не носили. Завидев путешественников, мужчина изящно отсалютовал правой рукой, а затем остановил и свою лошадь, и всю процессию. - Короткий привал, - объявил он возницам и ловко соскочил на землю. Путники вышли из машины, подошли к нему и, стараясь ничем себя не выдать, поздоровались. Едва завязался разговор и они обменялись свежими слухами, как женщина поспешила перевести беседу в нужное русло. - Кстати, мы тут заезжали в одну страну, к югу отсюда... - решительно начала она. - Несколько дней назад против них внезапно развязали войну. Им, конечно, туго пришлось, но вражеских солдат они всё-таки отогнали. - А-а! Это были мы, - с лёгкостью признался военный. Мужчину-путешественника такой поворот изрядно удивил, ведь фраза, которую ему не дали договорить, должна была звучать так: "Они всё равно не скажут нам правды". - Значит, вы приехали на этих повозках, а теперь возвращаетесь на родину? - Точно. Воевать больше некому, все погибли... Отряд на грузовиках, наверное, уже дома. А лошади еле плетутся. Но уж лучше я поеду верхом, чем буду трястись в кузове, так что я сам вызвался командовать конным отрядом и прекрасно понимаю, что жаловаться мне глупо. Мужчину личные предпочтения не интересовали, и он решил спросить в лоб. - Насчёт того нападения... По словам местных жителей, атакующие солдаты разве что вслух не просили их убить. Это что, какая-то тактическая хитрость? - Никакой хитрости, - спокойно ответил военный с самым радушным видом. - Их послали в атаку для того, чтобы их убили. - Что, простите? - переспросил мужчина, не в силах поверить собственным ушам, но военного это нисколько не покоробило. - Их послали в атаку для того, чтобы их убили, - повторил он свои слова. Тогда заговорила женщина. - Выходит, вы нарочно объявили войну, чтобы убить тех людей чужими руками, и вынудили ваших противников защищаться, чтобы снять с них груз вины. - Верно. Всё верно. Вы быстро соображаете. - Позвольте... Но убивать-то зачем? - Затем, разумеется, что они хотели умереть. Ясности слишком прямолинейные ответы военного не добавляли. - И почему же вы привели с собой тех, кто хочет умереть? - спросила женщина. - Потому что в нашей стране запрещены самоубийства. - Запрещены?.. Ах вот оно что... Так эти люди попросили дать им покончить с собой? Тогда конечно, они "хотели умереть". - Точно. У нашей страны и население большое, и территория, а граждане, не особо утруждаясь, живут богато и, в среднем, долго. И всё же из года в год многие люди отказываются от своей жизни, тем самым отравляя её другим. Одни бросаются под поезда и ломают график движения, другие прыгают с крыш домов, будто птицы, но на деле, падая, превращаются в расплющенных жаб и пачкают дороги, третьи целыми компаниями пробираются в чужие дворы, залезают в автомобили и дышат выхлопными газами, четвёртые залпом заглатывают целые флаконы снотворного вперемешку с алкоголем, пятые обливаются бензином и поджигают себя, шестые топятся в общественных прудах на глазах у отдыхающих - в общем, сплошные неприятности! - Понятно... - Ого... - Поэтому государство взялось за предотвращение самоубийств. Испробовало несколько разных подходов. - Ну, мёртвым-то уже всё равно, что с ними будет. И каковы были результаты? - Справедливое замечание. От вариантов "Тела самоубийц будут скормлены собакам" и "Неудавшихся самоубийц проведут по городу в знак позора" быстро отказались. В год введения правила "Родственников самоубийц ждёт пожизненное заключение" число наложивших на себя руки, если правильно помню, упало на 5 процентов. Мужчина недовольно скривился, но промолчал. - Но и это оказалось неэффективным. В конечном счёте все прежние положения отменили, а в качестве крайней меры приняли такой план - "Государство предоставит место смерти тем, кто очень хочет умереть." - Продолжайте, пожалуйста. - Была создана новая служба - "Государственный консультационный центр для самоубийц". Всем, кто желает смерти, рекомендуется воздержаться от действий, причиняющих неудобства окружающим, а страна позаботится о том, как и где они умрут. Мужчина не смог удержаться от вопроса. - Как? Разве не следует отговаривать от суицида? Отвратительное же дело. - Такого не предусмотрено. Пусть умирают, если хотят. Но они не должны портить жизнь другим гражданам. - Хм... - Когда в "Консультационном центре" подтверждают желание человека уйти из жизни, его имя заносят в реестр самоубийц. Это даёт право принять участие в военной операции, которые проводятся раз в полгода. Когда доходит до дела, они, кто попрощавшись с родными и близкими, кто нет, отправляются на смерть. Дальше мы добираемся до какой-нибудь страны на подходящем расстоянии от нашей, объявляем им войну, делаем вид, что нападаем, и начинаем штурм стены. И все с радостью бросаются в атаку! Что называется, "психология толпы", вместе и умирать не страшно. К счастью, всё остальное, от убийства до уборки трупов, выполняют чужаки. - Ясно. Очень хорошо вас понимаю, - сказала женщина. Её слова явно подняли военному настроение. - Но знаете, подобрать страну, которая "убьёт наверняка", тоже задача не из лёгких. Прежде мы регулярно объявляли войну одной и той же стране, но вскоре они заявили, что больше так не могут, и сдались без боя. Мы пошли в другую, но там догадались, что наши солдаты просто ищут смерти. Их всех взяли в плен и отдали в руки психологов, а операция с треском провалилась. Но на сей раз нам со страной крупно повезло. Грандиозный успех! Я больше всего боялся, что мы "победим", но они, несмотря на ограниченный военный потенциал, блестяще выстроили оборону. Должно быть, у них нашёлся опытный стратег. Когда я вернусь домой, то укажу в рапорте, что их можно использовать ещё не один год. Военный был страшно доволен. - Согласитесь, действенный подход! Я бы вас попросил, когда будете в других странах - но только в тех, что далеко отсюда, - донесите до людей, какой замечательный существует способ решения проблемы самоубийств. - Я подумаю... Вы развеяли все мои сомнения. Большое спасибо за ваш рассказ. - Что вы, не за что. Женщина и военный обменивались любезностями, и только стоявший рядом мужчина недовольно хмурился. - Не понимаю я тех, кто хочет умереть. Ведь жить - это так здорово! - И я не понимаю, - тут же согласился военный. - Вообще не понимаю. Почему они с такой охотой приходят в консультационный центр? Почему ликуют, когда получают разрешение на самоубийство?.. Он опустил глаза. Его погрустневшее лицо частично скрылось за козырьком фуражки. - И я, и вы, если захотим покончить с собой, то сможем сделать это не сходя с места. Вынимаешь "Увещеватель", приставляешь к виску, жмёшь на спуск, бах - и всё. Но мы этого не делаем. Не делаем, потому что жизнь приносит нам радость, а это уже повод жить. - Вот-вот, - поддакнул мужчина. Женщина промолчала. - Когда есть причина жить, ты живёшь. Это совершенно естественно. Точно так же можно назвать естественным, что ты умираешь, когда причины нет... Но у меня в голове не укладывается, как её может не быть. Ведь как вы и сказали, жизнь полна радости! - Это уж точно. - Но вы бы видели, как они сияют. Как светятся их глаза и лица. По виду и не скажешь, что их дни сочтены. Что может быть приятного в разрешении уйти из жизни? Они выглядят как мертвецы, когда приходят в центр, но стоит им услышать: "Вы сможете умереть через три месяца", как с них словно спадают злые чары, и они расцветают. Только и слышно: "Можно больше не учиться и не работать!", или "Какое счастье! Наконец-то! Прощай, прежний я!". И даже пока мы движемся в месту проведения операции, они весело обсуждают свою смерть, предвкушают её, и просят друг друга: "Посмотрите, как красиво я умру!". А мне говорят: "Может, и вы с нами?". Это что-то невообразимое. Мне никогда их не понять... Тут военный тяжело вздохнул. - Посмотрите на меня. Жалкий солдатишка. Столько лет прожил, а чинов не нажил. Генералом мне не стать, даже если паду смертью храбрых. Одно слово, неудачник. Стыдно сказать, но моя жена, видя, что мне ничего не светит, сбежала к другому, помоложе, а дети со мной почти не разговаривают. Но при всём при этом у меня никогда не возникало мысли умереть. Ведь жизнь прекрасна. Нет, она не состоит из одного веселья. Бывает тяжело, бывает грустно. Но пока ты жив, ты обязательно найдёшь себе отраду для души, то, ради чего стоит жить. И мне ни за что не понять чувств тех, кто по своей воле выбирает смерть. Твёрдая убеждённость, наполнявшая слова военного, привела мужчину-путешественника в восторг. Он то и дело кивал, а потом оживлённо затараторил: - Полностью согласен! Я вот не по своей воле отправился в путь, но теперь для меня нет большего удовольствия. Я живу ради путешествия! Женщина, как и всегда, держала свои чувства под замком. - Скажите, - спросил мужчина военного, - а что для вас стало отрадой в жизни? Если, конечно, это не секрет. Может, это сытный обед из отборных кушаний? Или время наедине с интересной книгой, которая уносит с собой в воображаемый мир? Тот вскинул голову. - Конечно, не секрет! Он выглядел слегка смущённым, и в тоже время - абсолютно счастливым. - Люблю смотреть, как жестоко расправляются со всеми этими самоубийцами. Просто обожаю! ------------------------------------------------------------------------------ Примечания автора * Увещеватель (Persuader) - стрелковое оружие.